Главная страница | Темы | Поместить новое сообщение | Новинки на Email | Порекомендуйте нас Поиск:  
Киев глазами чешских военнопленных. Часть 2-я
=>Помещено: : Anonymous.
=>02.02.2010, 16:38:18
Статьи

Киев глазами чешских военнопленных
Чешский Киев в Первую мировую войну. Часть 2-я

Продолжение, начало в Киев глазами чешских военнопленных. Часть 1-я


Весной 1916 года правительство России разрешило добровольное вступление военнопленных чехов и словаков в чехословацкое войско, которое до этого формировалось из «российских чехов» — постоянных жителей Российской империи. Добровольцев из пленных называли «австрийскими чехами», так как они недавно были мобилизацией вырваны из родной среды, находившейся под властью австрийской династии. И тех, и других чехов в Киеве в период с 1916 по 1918 год находилось очень много, но их жизнь была сосредоточена, в основном, вдоль одной из центральных киевских улиц — улицы Владимирской.

Улица Владимирская
Если выйти из центрального, нынешнего «Красного» корпуса Университета и посмотреть влево, то откроется перспектива Владимирской улицы. Она уходит вдаль к Софийской площади, Михайловскому монастырю и Первому реальному училищу, где, как и в Университете, более 90 лет назад были казармы добровольцев. В то время эта улица называлась Большая Владимирская. Здесь много памятных мест. Давайте совершим прогулку по ним.

На правой стороне видно светлое здание с куполообразной крышей. Это Педагогический музей — один из шедевров архитектора П. Алешина. В этом доме в те годы происходили события, которые стали достоянием истории становления государств Украины и Чехословакии, в годы Советской власти в этом здании находился Киевский филиал музея В. И. Ленина, а ныне — Киевский дом учителя.
В 1917—18 годах здесь располагалась резиденция правительства Центральной Рады Украины. С августа 1917 года Т. Г. Масарик был здесь частым посетителем. Он вел переговоры с М. Грушевским, В. Винниченко, С. Петлюрой, В. Шульгиным и другими о нейтралитете чехословацкого войска к политическим и военным событиям в Украине, о размещении, боевой подготовке и снабжении войска. Ведь Чехословацкие войска стали тогда иностранной армией в суверенной Украине. Формально они стали считаться частями продолжающей войну французской армии, временно пребывающими в Украине. К Томашу Гарригу Масарику в украинском правительстве относились с большим уважением. Очевидцы отмечали, что в помещении Центральной Рады часто можно было видеть седого профессора, который поражал своей сдержанностью и вежливостью, отвечая спокойно: «Не беспокойтесь, я подожду».
В аудитории Педагогического музея в 1917 году проходили собрания военнопленных, которые иногда были очень бурными. Бывший член чешского комитета Франтишек Зуман в своих воспоминаниях писал, что стены просторного Педагогического музея «тряслись до основания» при спорах между военнопленными разных политических групп левого и правого толка, когда критиковали руководство Союза ЧС обществ.

Здесь осенью 1917 года Т. Г. Масарик выступал на митинге, проходившем под лозунгом «Конец войне — конец Австро-Венгрии». Это событие так описал редактор «Чехослована» Винценц Харват: «В воскресение 25 ноября в большом зале Педагогического музея в Киеве проходила акция протеста австрийских, венгерских, галицийских, и буковинских украинцев против присоединения Галиции и Буковины к польскому государству, организованному тогда Берлином и Веной. (На ней присутствовали так же чехи, словаки, сербы и румыны, которые собрались в Киеве при власти Центральной Рады). Когда председатель объявил, что выступит проф. Т. Г. Масарик, присутствующие встали и с аплодисментами и возгласами „Слава!“, „Наздар!“ приветствовали чешского вождя. Т. Г. Масарик изложил, почему мы воюем против центральных властей за права угнетенных народов Европы. Закончил словами, произнесенными с напряжением, металлическим, твердым, убедительным голосом, так что слушатели испытали волнение: „Хочу пожелать вам и всем народам габсбургской империи, чтобы конец этой войны был концом Австро-Венгрии!“. Ответом зала была буря аплодисментов и возгласы: „Дай Боже!“ и „Наздар!“». Продолжение этого собрания проходило через два дня на громадном митинге в киевском цирке «Гиппопаласе» на улице Николаевской 7 (ныне ул. Городецкого).
В наши дни возле «Дома учителя» стоит памятник Михаилу Грушевскому, первому президенту Украины. За ним видна желтая стена. Это левое крыло большого здания бывшей Первой киевской мужской гимназии, которая знаменита тем, что здесь учились Михаил Булгаков — будущий врач-фронтовик Первой мировой войны, писатель, автор «Белой гвардии», «Собачьего сердца», «Мастера и Маргариты» и других произведений; Константин Паустовский — писатель, беспартийный романтик советской эпохи, который описал нравы гимназистов и, в частности, осенние бои между их группировкам, которые формировались по знатности родителей; А. В. Луначарский — деятель культуры и просвещения ленинской эпохи; А. А. Богомолец — патофизиолог, академик; Е. В. Тарле — историк, академик, и другие известные люди. С 1915 года в здании Первой гимназии располагался госпиталь Красного Креста, а позже в ней происходили события, описанные М. Булгаковым в романе «Белая Гвардия».

Кафе «У чешской короны»,
Киевская опера
и гостиница «Франсуа»
Пройдя дальше по Владимирской полторы сотни метров, выйдем на перекресток этой улицы и Фундуклеевской, ныне Богдана Хмельницкого. Левый угол перекрестка в то время создавало здание отеля «Франсуа» (позже — гостиница «Театральная») — дом № 17 по Фундуклеевской. В следующем доме, № 19, в полуподвале, находилось кафе пана Новака «У чешской короны». Напротив, в центре площади импозантно стоял и сейчас стоит Киевский оперный театр. Тех двух домов уже нет. После 2000 года их разобрали, а на их месте построили новые, современные. Но память о чешском кафе и гостинице осталась и будет храниться в мемуарах на полках библиотек в пражском Клементинуме.
Гостиница «Франсуа» была в стороне от жизни добровольцев. Только некоторые офицеры заходили сюда во «Французское кафе». А вот кафе «У Чешской короны» было местом известным и значимым для добровольцев не один год. Здесь, в тесном, душном и накуренном помещении приветливая Анечка подавала кофе и «чешские бухты» с маком или повидлом. Но главным здесь были не кофе и не «пивцо» — напиток, напоминающий пиво, а встречи.
Это кафе в 1915—1917 годах и начале года 1918-го было своеобразным городским клубом, центром обмена информацией добровольцев, военнопленных, работавших на заводах, и старожилов. Сюда ходили за новостями. Здесь назначали деловые встречи, можно было купить «Чехослован», «Киевскую мысль» и билеты на любительский спектакль в Киевскую «Стромовку». Ярослав Гашек, попав сюда в первый раз, зашел на кухню, а потом провозгласил: «Пусть засияет корона святого Вацлава в лучах короны Романовых». Этим бывший анархист демонстрировал свой патриотизм и русофильство. Зайдя сюда перед отправкой на фронт, надев большие очки, он представился Рудольфу Медеку под именем «доктор Владимир Станко». Так он огласил свой псевдоним для подписания будущих обзоров и других серьезных публикаций в «Чехословане».
В этом же доме над чешским кафе располагалась редакция популярной тогда либеральной газеты «Киевская мысль». В 1916 году ее тираж был 70 тысяч экземпляров. С ней в разное время сотрудничали Анатолий Луначарский, Владимир Короленко, Максим Горький, а Константин Паустовский работал наборщиком. В газете принимали участие российские социал-демократы, преимущественно меньшевики (А. Мартынов, Лев Троцкий и другие).
Зденек Штепанек, знаменитость театра, кино, телевидения и драматург в Праге, вспоминал, как в 1916 году однажды стал необычным посетителем театра и этого кафе. Будучи двадцатилетним военнопленным рабочим пекарни, он был послан с группой таких же, как он, пленных в Киевский оперный театр переносить мешки с мокрой солью: в одном из помещений ее рассыпали и сушили.

Выйдя из театра, увидел вывеску кафе «У Чешской короны» и зашел в него. В разговорах посетителей услышал о чешском самодеятельном театре в «Стромовке» на Шулявке. Он предложил свои услуги, но сразу принят не был. Помог случай — один участник любительского спектакля не пришел на репетицию. Он заменил актера (эту роль играл на родине в театре) и сразу покорил режиссера-любителя и всю труппу. Зденек Штепанек вспоминал, что, перетаскивая соль в театре, узнал, как можно проникать в него на репетиции опер. Он пробирался туда, прятался, а когда начиналась репетиция, слушал ее. Потом, когда работал в канцелярии по снабжению армии лошадьми и приоделся, знакомая дама достала ему билет в оперу с участием Ф. Шаляпина.

Мимо гостиницы «Франсуа» и французского кафе до 1918 года добровольцы обычно проходили, направляясь в свое кафе. В феврале 1918-го город заняли красные войска подполковника М. Муравьева и в гостинице обосновалась их комендатура. Красные патрули задерживали непонятных им иностранцев в российской униформе с красно-белыми полосками на головных уборах и приводили сюда под конвоем. Объяснение задержанных, что они «чехи и нейтралы», не было понятно патрулям. Они со словами: «Все равно буржуй»  — вели их в комендатуру.
Это происходило вопреки тому, что договор о нейтралитете чехословацкого войска был заключен в Яготине 29 января 1918 года командованием 2-й Чехословацкой дивизии с М. Муравьевым лично, еще до вступления красных в Киев. Вторично он был подписан при встрече Т. Г. Масарика с этим красным командиром и его комиссаром Ю. Коцюбинским в Киеве на вокзале в штабном вагоне 10 февраля 1918 года в присутствии французского, английского и сербского военных представителей.
Выручать задержанных приходили функционеры из Союза Чехословацких обществ или Филиала ЧСНР, расположенных неподалеку, в нескольких сотнях метров от комендатуры, в доме № 43 на ул. Владимирской и в «Доме со шпилем», ул. Подвальная 1.
Эти учреждения признавались разными властями, появлявшимися в городе, в том числе и красными. Пожалуй, одними из последних задержанных в комендатуре на Фундуклеевской 17 были подполковник С. Н. Войцеховский, прапорщики Р. Медек и Й. Копта. Когда они при отходе войск из Житомира въехали в окраину Киева Святошино на машине, то лопнул баллон и машина остановилась. К ним сели красногвардейцы и объявили, что пассажиры задержаны.
Колесо заменили, машина поехала, и красные приказали следовать в комендатуру. Разговорились, оказалось, что русские революционеры задержали чешских революционеров. В комендатуре распоряжались украинские большевики из Харькова. Рудольф Медек писал: «Они оказались вежливыми и добрыми людьми, интересовались, сколько нас, много ли у нас пулеметов и орудий, вели ли мы бой с немцами. Говорили, что не согласны с мирной политикой Москвы, что хотят защищать Россию и Украину от немецкого вторжения, спрашивали, хотим ли мы как настоящие революционеры им помогать. Я не смог от них получить ответ на вопрос, сколько же их, какое они имеют вооружение. Сказал им только, что на Украину идет принц Леопольд Баварский с большой армией, что Ленин хочет заключить сепаратный мир, сделать „передышку“. Их это не обрадовало. Нас отпустили, и мы с Й. Коптой, проводив С. Н. Войцеховского до дома, в котором он жил с семьей, пошли на Трехсвятительскую, где были квартирантами».

Возле Золотых ворот
Следующим памятником истории чехословацкого освободительного движения и становления войска на ул. Владимирской следует считать дом 43, стоящий против Золотых ворот, исторического памятника Киевской Руси времен Ярослава Мудрого. В этом доме с 1916 года размещались некоторые канцелярии, а после Третьего съезда Союза ЧСОР, с мая 1917 года, здесь была резиденция правления этого Союза, руководимого после отстранения Вацлава Вондрака доктором Вацлавом Гирсой.
Далее находится перекресток с улицей Прорезной, спускающейся направо вниз к Крещатику. В начале ее, на углу с Крещатиком, располагался «Отель де Франс» (дом № 1/30, разрушен в 1941 году) — резиденция Т. Г. Масарика. Там он жил и работал во второй половине 1917 — начале 1918 года под псевдонимом «доктор Марсден, гражданин Великобритании». В соседнем номере жил командир Чехословацкого корпуса генерал Н. В. Шокоров. Во время артиллерийского обстрела Киева красными в январе 1918 г один снаряд попал в комнату генерала, но, к счастью, не взорвался. После этого доктор Гирса переселил Масарика в более безопасное место, в квартал за Золотыми воротами, в больницу в Георгиевском переулке.
За Золотыми Воротами и их сквером начинается улица Большая Подвальная (ныне Ярославов Вал). Эта улица проложена на месте рва перед крепостным валом города времен Ярослава Мудрого. Ее можно считать аналогом пражской улицы На Пршикопе, которая проложена тоже на месте рва перед старинным валом. Параллельно Большой Подвальной проходит улица Рейтарская, так же, как и пражская улица Ритиржска — по другую сторону бывшего вала. На этих улицах в средние века и в Киеве, и в Праге размещалась крепостная конница.
В начале Большой Подвальной стоит известный в городе, окруженный легендами «дом со шпилем», сменивший в течение ряда лет нескольких владельцев: помещика М. Подгорского, банкира К. Ярошинского и сахарозаводчика Л. Бродского. В чешских мемуарах он упоминается как «Дом 1 на Подвальной». С 1915 года в нем начали размещать отделы и комиссии Союза Чехословацких обществ. Третий этаж заняли Отдел по делам военнопленных и Особая канцелярия по защите пленных славян генерала Писманского. В 1916 году она перешла в дом № 6, напротив.
В августе1916 года здесь начал работать «Клуб сотрудников Союза чехословацких обществ», организованный в соответствии с решением II съезда этой организации. Такое нейтральное название имел верховный орган движения чехословацких военнопленных в целях конспирации. Он вел идейное и политическое руководство самоуправлением в лагерях военнопленных, агитировал вступать в войско, принимал заявления добровольцев, перевозил их из лагерей в Киев, распространял земляческие газеты, распределял денежную и продовольственную помощь военнопленным. Руководил им Владимир Халупа.

После февральской революции «Клуб сотрудников» был признан Временным правительством и легализован. Филиал ЧСНР во главе с Т. Г. Масариком разместил свои отделы в «доме на Подвальной 1», а комиссии Союза ЧС обществ перешли в дом № 43 на Владимирской.
«Клуб Сотрудников», состоявший в основном из бывших военнопленных, в 1917 году после Революционного съезда вышел из Союза ЧСОР и влился в масариковский Филиал ЧСНР. Теперь в доме со шпилем проходили рабочие совещания отделов и заседания правления, работали канцелярии Филиала.
Масарик приходил или приезжал сюда из своей резиденции в «Отель де Франс», дома Червеных или больницы в Георгиевском переулке.

В декабре 1917 года в этом доме проходило второе (последнее) пленарное заседание Филиала ЧС Народной Рады в России, на котором было оглашено сообщение Э. Бенеша из Парижа о признании Соединенными Штатами Америки чехословацкого движения с автономной армией и о создании во Французском правительстве комиссии по восточному фронту и помощи чехам.
Было принято решение об укреплении дисциплины и единства в войске в связи с влиянием на него политических событий в России и увеличением набора добровольцев. Для этого была учреждена должность заместителя председателя Филиала ЧСНР от военных, на которую назначили Рудольфа Медека. Он стал третьим заместителем Т. Г. Масарика. Первым был Богумил Чермак, а вторым — Прокоп Макса. Постановили издавать три газеты: «Чехословацкий дневник», «Чехословацкий воин» и «Словацкие голоса». Издание петроградского «Чехословака» перевели в Москву. В доме на Подвальной 1 развернули редакцию и контору еженедельника «Чехословацкий дневник», которому предстояло стать «военной газетой на колесах». Редактором ее стал Рудольф Медек. Газета старожилов Киева и Юго-Западного края «Чехослован» постепенно заканчивала свое существование.

Продолжение следуетАлександр и Дина Муратовы

Александр и Дина Муратовы
Опубликовано в журнале "Русское Слово", номер 12/2009


 
Повествующие Линки
· Больше про Статьи
· Новость от webmaster
· PHP HomePage
· CSS Standard


Самая читаемая статья: Статьи:
Киев глазами чешских военнопленных. Часть 1-я


Напечатать текущую страницу  Отправить статью другу
 
alt (c) Copyright 2010 - AiDM.eu  
Этот сайт использует технологию:
Web site powered by PHP-Nuke Apache Web ServerPHP Scripting LanguageDatabase engine
Оптимализирован на 1280х1024 и обозреватель Microsoft Internet Explorer.